Книга Эффект бабочки  - Мария Акулова

На этот раз, как и в случае с первым свиданием, сценарий встречи планировал Имагин. Ей сказали во сколько быть готовой, что форма одежды свободная, а будут они… гулять. Вот и получилась прогулка по Экспоцентру.

Сборная выставка молодых/перспективных фотохудожников, большая часть из которых показалась Насте крайне артхаузными. Нет, они с Глебом иногда попадали на достаточно интересные подборки. Например, серию фотографий детских кукол – немного жутковатые, но достаточно интересные картины. Были серии, в которых нужно было уловить смысл, были такие, на которые просто любопытно посмотреть, но совсем немного тех, которые хотелось бы перепечатать себе на фотообои, а потом часами напролет любоваться, лежа на комфортном диване.

Пройдя очередную перегородку, Настя с Глебом оказались в нише уже другого фотохудожника.

Молодые люди остановились у первой картины – сидящий на рыбацком стуле мужчина. Фотография будто звенит тишиной. Тишиной, спокойствием, предчувствием. Такое впечатление, что 'модель' не подозревает о том, что за ним следят. Он смотрит перед собой остекленевшим взглядом, думая о своем, и в то же время готовый в любой момент дернуть спиннинг, чтобы достать рыбу.

Бросив быстрый взгляд на Глеба, Настя поняла, что он пока уходить не готов – изучает, а значит она может окинуть остальные объекты, чтоб выбрать, к какому подойти следующему. Окинула, нашла…

– Смотри, вот эта красивая… – огибая сразу несколько фотографий, Настя направилась прямиком к заинтересовавшей ее вещи.

На полотне изображена гладь воды и стремящаяся к ней снежинка. Красивая в своей геометрической правильности, нежная, но, в то же время, остроконечная, а вода спокойная, ни тебе блика, даже намека на волны, и ты невольно ждешь, что будет, когда снежинка коснется поверхности – пойдут круги или бедняга просто растворится, отдавшись во власть стихии? Вот бы еще один снимок – через секунду…

Настя опустила взгляд в уголок полотна, читая название: "Мой океан" С. Самойлова.

– Это Снежкина…

–Чья? – Настя оглянулась на Имагина, который в этот самый момент таки приобнял ее, притянул ближе, а теперь, довольный собой, разглядывал фотографию.

– Жены друга. Это уже ее экспозиция…

Вторично окинув взглядом отведенный этому фотографу сектор, Настя воспряла духом – поразглядывать эти работы хотелось.

– А что это значит, не знаешь? – вновь склонив голову, Настя поняла, что если смотреть под таким углом, один из снежинкиных кончиков касается "океана" и противостояния не происходит, она не начинает "таять в муках", вода будто обволакивает гостью, принимая.

– Понятия не имею… – проследив взглядом за тем, что делает Настя, Имагин тоже склонил голову, правда ему это не особо помогло – красиво и красиво, а смысл… Он наверняка есть, просто не всем понятный. – Лично спросим, когда встретимся.

– А она что, здесь? – тут же напрягшись, Настя вновь оглянулась. Нет, знакомиться с друзьями Имагина она еще не готова. Ей стыдно за то, как произошло его знакомство с ее… друзьями, в лице Пети и однокурсников, а предстать перед серьезными людьми, которыми, несомненно, и являются Имагинские друзья, опозорить и себя, и его перед теми, чье мнение он ценит – нет, этого Настя сейчас хотела меньше всего.

– Нет, она была на открытии, а сегодня вряд ли.

Ася незаметно выдохнула.

– Ты, кстати, знаешь ее мужа…

– Я? – не успев толком выдохнуть, Веселова тут же снова напряглась. Не хватало только, чтоб этот самый муж видел ее танцы в Бабочке.

– Когда вы с Пирожком… ужинали, – Глеб усмехнулся, – я встречался с Марком. Марк Самойлов – муж Снежки.

– Помню, – Настя кивнула, оживляя воспоминания о том вечере.

По правде, мужчина, с которым тогда Имагин сидел за столиком, ее не особо волновал. Вот будь он с женщиной – наверняка запомнила бы, а так…

– Я тоже помню, между прочим, – ее, заботливо приобнятую, подвели к следующему полотну, склонились к уху. – Скажите мне, Настенька, а что вы делали тогда с Пиром? За что он был удостоен чести вас отужинать?

Получив щипок куда-то в бок, Глеб скривился, но принял наказание с достоинством – руки не отцепил и не отстал.

– А что, я не имела права с ним поужинать?

– Нет, право-то, несомненно, имела, вот только желание откуда такое возникло? – ему хотелось задать этот вопрос еще там, на крыше, но удалось сдержаться.

– Ниоткуда, – Настя пробурчала очень тихо и не слишком вразумительно, пытаясь отвернуться к следующему полотну.

– А поконкретней? – только кто ж ей даст? Имагин повернул к себе, заглянул в лицо. А Настя почувствовала, как щеки розовеют.

– Я должна была ему за то, что вроде как спас, защитил перед тобой…

– Когда ты упала?

– Да. И я согласилась на ужин.

Глеб хмыкнул.

– Вот почему он такой сообразительный, когда нужно закадрить мою бабочку, но такой тупой, когда нужно управлять? – после слов 'мою бабочку', Настя воспринимать информацию перестала. Мою бабочку. Звучит, как… Рановато для второго свидания, но так приятно.

– Почему ты его не уволишь? – справляясь с улыбкой, девушка заглянула в лицо мужчины, который сейчас, нахмурившись, разглядывал очередную фотографию.

– Он – сын отцовского старого друга. Бестолочь, которого нужно было куда-то приткнуть. Решено было приткнуть в Бабочку. Не мной… А я… Все как-то не до того, чтоб самому заняться клубом серьезней, а поиски надежного человека – это же время…

– На самом деле, он не так уж и плох… – запоздало подумав, что сама может стать причиной увольнения человека, который, в общем-то, зла ей не причинил, а даже здорово помог, Настя попыталась исправиться.

– Защищаешь друга? – Глеб же отреагировал не так, как от него ожидали – опустил взгляд, улыбнулся, вопросительно вскидывая бровь, снова приобнял за талию.

– Он мне не друг.

– А кого тогда защищаешь? – мужчина практически мурлыкал вопросы, но Настя почему-то была уверена – от ее ответов многое зависит. Например, сносит ли бедный Пирожок голову.

– Я никого не защищаю, – девушка пожала плечами максимально безразлично, посмотрела в глаза честно-пречестно. – Просто терять работу – ужасно… Даже, наверное, для такого как Пирожок. Я это прекрасно понимаю…

– Понимаешь? – Имагин стал серьезным, в глазах зажегся неподдельный интерес. Настя обратила внимание, что выпытывать информацию о ней и у нее же, Глеб любит намного больше, чем делиться рассказами о себе.

– Маму недавно сократили, я, кажется, рассказывала…

– А кем она работала?

– Бухгалтером.

– Почему сократили?

– Потому что сейчас всех сокращают, – Настя хмыкнула, пожимая плечами. Самое обидное, наверное, было именно это – Наталья ведь не провинилась, не оплошала, просто так выпала карта. Женщина элементарно вытянула короткую спичку и все – как-то так и уволили.